Курс евро к доллару США достиг рекордной отметки: один евро за доллар девятнадцать центов. Падает доллар и по отношению к рублю: с начала этого года «вечнозеленый» подешевел по отношению к нашей национальной денежной единице на пятнадцать процентов. Что стоит за этими процессами? И чего от всех этих валютных взлетов и падений ждать экономике России и ее жителям?

Ситуацию комментирует президент инвестиционной компании «Неоком», известный российский экономист Михаил ХАЗИН.

- Скажите, происходящее с долларом является контролируемым Федеральной резервной системой США процессом или ФРС здесь ни при чем?

- Федеральная резервная система США, как и вся администрация президента Буша, находится в крайне тяжелой ситуации. Ведь США должны поддерживать устойчивость международной финансовой системы, за что они получают монопольную ренту за пребывание доллара в положении мировой расчетной единицы и единой меры стоимости. А ресурсов для этого у США нет, впрочем, как и стабилизации своей собственной финансовой системы. США же необходимо поддерживать сильный доллар по двум причинам. Первая - американские финансовые рынки должны быть самыми доходными в мире. Это - база устойчивого экономического развития США, позволяющая смягчать периодические кризисы, которые регулярно сотрясали экономику США вплоть до первой половины 20 века. Так и было до 2001 года, когда инвестиционная доходность на этих рынках стала отрицательной. А после знаменитых корпоративных скандалов упала еще и их надежность, и где-то с весны 2002 года инвестиции в американскую экономику стали ниже, нежели текущий дефицит платежного баланса. После этого речь шла уже не о том, будет ли падать доллар. Речь шла о том, будет ли он падать через месяц или через полгода. Доллар начал падать осенью - нужно учесть, что были летние каникулы, которые всегда оттягивают начало процесса. Вторая причина, почему США прикладывали сумасшедшие усилия для того, чтобы его удержать, то, что контроль за мировой финансовой системой осуществляют уолл-стритовские инвестиционные банки. А их активы и возможности осуществления этого контроля напрямую связаны с долларом. И если доллар будет падать, то Уолл-Стриту придется отказаться от своей нынешней роли «всемирного контролера», что Уолл-Стриту, понятно, не хочется делать. А так как Уолл-Стрит традиционно формирует и политику Вашингтона, то это не нравится и руководству США.

- Но, с другой стороны, девальвация доллара делает более конкурентоспособными американские товары.

- Многие высокопоставленные чиновники США, вплоть до министра финансов, выступают с заявлениями о том, что снижение курса доллара позволит выправить внешний торговый, а следовательно, и платежный баланс. Это удивительно наивные рассуждения. Что подтверждает и сама жизнь: за те полгода, что доллар падал особенно быстро, дефициты платежного баланса и внешнеторгового баланса США стремительно росли. В ноябре - на 13 процентов, в декабре - на 10 процентов, в марте - на 8 процентов. То есть стандартного монетарного эффекта снижения дефицита платежного баланса при ослаблении национальной валюты не происходит. И это чрезвычайно интересный эффект, который власти США понять не могут, поскольку они отравлены монетаризмом.

Дело в том, что кризис в США носит не монетарный, а структурный характер. Проблема США состоит не в том, что они покупают иностранные товары, поскольку они дешевле отечественных, а в том, что они их покупают потому, что их экономика эти товары просто не производит. США уже давно не являются основным мировым производителем – они - главный в мире потребитель. Например, в США практически не производятся металлорежущие станки. Они полностью закупаются в Японии, Германии и Швейцарии. И от того, что падает доллар, цены на эти станки растут, отрицательное сальдо в балансе растет, а отказаться от этих закупок американцы не могут.

Исправление подобных структурных диспропорций - дело долгое. И оно может осуществляться лишь при наличии государственной поддержки. А ее в настоящее время не наблюдается. Более того - США прилагают потрясающие усилия для того, чтобы сохранить старую бессмысленную и несовместимую с жизнью структуру экономики. И по этой причине негативные процессы в американской экономике будут развиваться, доллар будет падать, внешнеторговый дефицит продолжит расти, а мировая экономика, соответственно, будет все больше и больше погружаться в депрессивное состояние.

- Но готово ли евро стать полноценной заменой доллару?

- Говорят, что экономика еврозоны пребывает в еще худшем состоянии, чем в США. Это категорически неверно. Структура экономики еврозоны вполне самодостаточна. Идет обычная рецессия. И поэтому, что бы ни делали США, в рамках нынешней экономической культуры доллар всегда будет слабее евро.

Да, это пока региональная валюта. Но у нас в стране она вполне может заменить доллар, тем более что и Европа будет всячески нам в этом помогать.

- Но не повлечет ли этот переход потерь? Всякие преобразования – это всегда в какой-то степени и потрясения. Недаром говорят, что два переезда равны одному пожару…

- Когда речь идет о том, что остановить невозможно, лучше пойти на прогнозируемые потери, чем, отодвигая неизбежное, оказаться под угрозой полного разорения. Зачем нам сейчас тратить свои ресурсы на такую бессмысленную работу, как поддержание доллара? Мы сформировали золотовалютный резерв в размере 60 миллиардов долларов. Сколько мы сейчас теряем на падении курса доллара? Если бы правительство России провело дедолларизацию еще полтора года назад, то мы бы не потеряли, а приобрели. Другое дело, что в России некуда девать деньги, что нет инвестиционных проектов, потому что правительство отказывается от промышленной политики.

- Могут ли сейчас США предпринять ради поддержания доллара действия, которые нанесут ущерб России? Например, сейчас есть мнение, что война в Ираке как раз ради поддержки доллара и затевалась – хотя бы для того, чтобы не допустить переход Ирака на евро, что собирался осуществить Саддам Хусейн. И эта война, безусловно, нанесла удар по экономическим интересам России.

- Я не совсем согласен с тем, что война в Ираке была связана с попыткой поддержать доллар. Она была связана во многом с чисто пиарными предвыборными эффектами. Рейтинг Буша держится исключительно на агрессивной внешней политике. Экономическое положение США аховое, безработица растет, дефицит бюджета растет, более того, с начала этого года США отказались от стратегического планирования в экономике, они исключительно тактическими способами пытаются сегодняшние проблемы перетащить через выборы.

И в этом смысле война в Ираке – это начало длинной череды искусственно создаваемых внешних кризисов, выполняющих две основных функции. Первая – показать гражданам США, что их экономические проблемы связаны с антитеррористической деятельностью их президента. При этом в самой Америке все больше и больше будут «закручиваться гайки», ситуация там все больше и больше идет к диктаторству. И вторая задача – дестабилизировать те регионы, экономики которых могут конкурировать с США. В частности, США совершенно явно пытаются пробить наркокоридор Афганистан – Иран – Ирак - Западная Европа.

Россию США не воспринимают как экономических конкурентов. Но США крайне не нравится то, что мы играем роль на международном рынке оружия, осуществляем военно-техническое сотрудничество со странами, которые США рассматривают в качестве своих очередных жертв или в качестве соперников.

В этой связи надо сказать, что, к сожалению, ситуация в России такова, что подчас очень трудно сделать то, что делать необходимо. У нас любой, самый правильный план может быть отвергнут по той причине, что у государства не окажется ресурсов для его осуществления. Печально, но факт: сейчас у нас планы того же Ходорковского или Абрамовича реализовать гораздо легче, чем концепции, разработанные государственными ведомствами. Захотел Абрамович приватизировать Славнефть – и приватизировал. А государство не смогло присоединить ее к Роснефти, создав тем самым сильную государственную нефтяную компанию. Не хватило ресурсов для реализации этого проекта.

Точно так же может оказаться, что у государства не хватит ресурсов на противодействие США, если они будут реализовывать какие-либо проекты, идущие вразрез с интересами России. Не удалось же, например, сохранить наблюдавшиеся еще в 2000 году темпы экономического роста – они уменьшаются с каждым годом. И это, несмотря на то, что Президент неоднократно предельно прямо заявлял о необходимости поддержания высоких темпов развития. Однако добиться выполнения этих распоряжений ему не удалось – и это, безусловно, большая «заслуга» и США, которые ну никак не могут допустить, чтобы в ситуации, когда у них кризис, кто-то имел десятипроцентный рост. Уж чего-чего, а рычагов влияния на ситуацию в России у США сегодня более чем достаточно.

Эта ситуация усугубляется тем, что сегодня мировой спрос выражен в долларах. 40 процентов мирового спроса приходится на США, 80 процентов межгосударственного обмена в мире также происходит в долларах. Поэтому нынешнее падение доллара означает уменьшение совокупного спроса. Падение же спроса означает падение цен на сырьевых рынках. В России далеко не самое дешевое сырье, поэтому мы потеряем доли на рынках большие, чем наши конкуренты. Значит, мы уменьшим экспорт и в натуральном выражении. К концу года может произойти четырехкратное суммарное уменьшение нашего экспорта. Какие от этого могут быть последствия, я даже и говорить не хочу.

- Что следует предпринять для смягчения предсказываемых вами проблем? И вообще – что это будут за проблемы? Будет ли ситуация напоминать, скажем, дефолт августа 1998 года?

- Нас ждет качественно иная ситуация. Дефолт был совершенно предсказуемым результатом целенаправленной государственной политики, суть которой состояла в создании некоей коммерческой схемы, позволяющей перекачивать бюджетные деньги в карманы нескольких крупных американских финансовых структур. Эта схема была построена в рамках взаимодействия правительства и Центрального банка России. И в некий момент, когда объем работы этой схемы превысил возможности бюджета, она рухнула.

Сейчас же наблюдается ситуация системного кризиса. Причем не столько российского, сколько американского и общемирового. Остановить этот процесс невозможно. Мы можем теоретически смягчить последствия этого кризиса и максимально воспользоваться слабостью всех основных действующих лиц для своего рывка. Но не делается ни того, ни другого. Времени же выстроить надежную оборону от негативного воздействия вышеописанных процессов уже нет. Удара можно было бы избежать, если бы еще в 2000 году были начаты системные преобразования, потому что та модель олигархического капитализма, что есть сейчас, не совместима с реальной жизнью.

- Когда стоит ожидать «часа икс»?

- Опять-таки, в отличие от дефолта, где можно было вычислить начало кризиса с точностью до недели, нынешняя ситуация очень многофакторна. И, как следствие – труднопрогнозируема. Например, мы наблюдаем структурный кризис в США, сопровождающийся страшным дефицитом федерального и внешнеторгового бюджетов, падением доллара, а фондовый рынок растет. Это что означает? Что вмешиваются такие факторы, как фиктивные сделки, вливание государственных денег на рынок, которые призваны произвести некий положительный психологический эффект. Можно изменить базу подсчета какого-то параметра, и это опять приводит к определенным виртуальным эффектам. Это не влияет на суть нынешней кризисной ситуации, но они мешают видеть полную картину происходящего, ломают шкалу оценки.

Но, тем не менее, наблюдаются определенные признаки того, что в России «время Ч» начнет свой отсчет примерно с середины октября месяца. Мы поймем, что оно наступило, например, по резкому ухудшению финансового положения экспортеров и по существенному уменьшению сбора налогов. Это, в свою очередь, очень быстро приведет и к резкому ухудшению положения бюджетников. Смогут стать индикатором и наши железные дороги – они просигнализируют тем, что у железнодорожников начнутся проблемы с заключением новых договоров с клиентами и остановится рост перевозок. Кстати, железные дороги вообще являются очень надежным индикатором, пожалуй, даже более надежным, чем данные Госкомстата. Перевозки в натуральном выражении – хороший показатель состояния всей экономики.

- А что делать России в этой ситуации?

- Нам надо срочно дедолларизировать экономику. Здесь, кстати, МПС находится в неплохой ситуации - положение швейцарского франка, который, как известно, является международной железнодорожной валютой, вполне устойчиво. Остальным же отраслям надо начинать продавать товары не за доллары, а за евро – с перспективой перехода на рубли. То же касается и граждан: им нужно срочно уходить из доллара. Они уже на этом теряют и будут терять еще больше. Но начинать ажиотажно скупать евро я бы не советовал. Ситуация на мировых рынках выходит из-под контроля, и эти игры на разнице курсов валют могут дорого обойтись. Евро сегодня находится на локальном пике. Он будет продолжать расти, но до осени скорость этого роста будет ограничена. Поэтому я бы посоветовал гражданам до осени оставаться в рубле – его положение сейчас вполне стабильно.

Подготовил
Лев АНДРЕЕВ

Есть между двумя станами — между народом и интеллигенцией — некая черта, на которой сходятся и сговариваются те и другие. Такой соединительной черты не было между русскими и татарами, между двумя станами, явно враждебными; но как тонка эта нынешняя черта — между станами, враждебными тайно! Как странно и необычно схождение на ней! Каких только «племен, наречий, состояний» здесь нет! Сходятся рабочий и сектант, и босяк, и крестьянин — с писателем и общественным деятелем, с чиновником и с революционером. Но тонка черта; по-прежнему два стана не видят и не хотят знать друг друга, по-прежнему к тем, кто желает мира и сговора, большинство из народа и большинство из интеллигенции относятся как к изменникам и перебежчикам.

Не так ли тонка эта черта, как туманная речка Непрядва? Ночью перед битвой вилась она, прозрачная, между двух станов; а в ночь после битвы и еще семь ночей подряд она текла, красная от русской и татарской крови.

На тонкой согласительной черте между народом и интеллигенцией вырастают подчас большие люди и большие дела. Эти люди и эти дела всегда как бы свидетельствуют, что вражда исконна, что вопрос о сближении не есть вопрос отвлеченный, но практический, что разрешать его надо каким-то особым, нам еще не известным путем. Люди, выходящие из народа и являющие глубины народного духа, становятся немедленно враждебны нам; враждебны потому, что в чем-то сокровенном непонятны.

Ломоносов, как известно, был в свое время ненавидим и гоним ученой коллегией; народные сказители представляются нам забавной диковиной; начала славянофильства, имеющие глубокую опору в народе, всегда были роковым образом помехой «интеллигентским» началам; прав был Самарин, когда писал Аксакову о «недоступной черте», существующей между «славянофилами» и «западниками». На наших глазах интеллигенция, давшая Достоевскому умереть в нищете, относилась с явной и тайной ненавистью к Менделееву. <...>

Что же делать? <...>

Нужно любить Россию, нужно «проездиться по России», писал перед смертью Гоголь. Как полюбить братьев? Как полюбить людей? Душа хочет любить одно прекрасное, а бедные люди так несовершенны и так в них мало прекрасного! Как же сделать это? Поблагодарите Бога прежде всего за то, что вы — русский. Для русского теперь открывается этот путь, и этот путь — есть сама Россия. Если только возлюбит русский Россию, возлюбит и все, что ни есть в России. К этой любви нас ведет теперь сам Бог. Без болезней и страданий, которые в таком множестве накопились внутри ее и которых виною мы сами, не почувствовал бы никто из нас к ней сострадания. А сострадание есть уже «начало любви»... «Монастырь наш — Россия! Облеките же себя умственно рясой чернеца и, всего себя умертвивши для себя, но не для нее, ступайте подвизаться в ней. Она теперь зовет сынов своих еще крепче, нежели когда-либо прежде. Уже душа в ней болит, и раздается крик ее душевной болезни. — Друг мой! или у вас бесчувственное сердце, или вы не знаете, что такое для русского Россия!»

Понятны ли эти слова интеллигенту? Увы, они и теперь покажутся ему предсмертным бредом, вызовут все тот же истерический бранный крик, которым кричал на Гоголя Белинский, «отец русской интеллигенции».

В самом деле, нам непонятны слова о сострадании как начале любви, о том, что к любви ведет Бог, о том, что Россия — монастырь, для которого нужно «умертвить всего себя для себя». Непонятны, потому что мы уже не знаем той любви, которая рождается из сострадания, потому что вопрос о Боге — кажется, «самый нелюбопытный вопрос в наши дни», как писал Мережковский, и потому, что для того, чтобы «умертвить себя», отречься от самого дорогого и личного, нужно знать, во имя чего это сделать. Интеллигентных людей, спасающихся положительными началами науки, общественной деятельности, искусства, — все меньше; мы видим это и слышим об этом каждый день. Это естественно, с этим ничего не поделаешь. Требуется какое-то иное, высшее начало. Раз его нет, оно заменяется всяческим бунтом и буйством, начиная от вульгарного «богоборчества» декадентов и кончая неприметным и откровенным самоуничтожением — развратом, пьянством, самоубийством всех видов.

В народе нет ничего подобного. Человек, обрекающий себя на одно из перечисленных дел, тем самым выходит из стихии народной, становится интеллигентом по духу. Самой душе народной подобное дело до брезгливости противно. Если интеллигенция все более пропитывается «волею к смерти», то народ искони носит в себе «волю к жизни». Понятно в таком случае, почему и неверующий бросается к народу, ищет в нем жизненных сил: просто — по инстинкту самосохранения; бросается и наталкивается на усмешку и молчание, на презрение и снисходительную жалость, на «недоступную черту»; а может быть, на нечто еще более страшное и неожиданное.

Гоголь и многие русские писатели любили представлять себе Россию как воплощение тишины и сна; но этот сон кончается; тишина сменяется отдаленным и возрастающим гулом, непохожим на смешанный городской гул.

Тот же Гоголь представлял себе Россию летящей тройкой. «Русь, куда ж несешься ты? Дай ответ». Но ответа нет, только «чудным звоном заливается колокольчик».

Тот гул, который возрастает так быстро, что с каждым годом мы слышим его ясней и ясней, и есть «чудный звон» колокольчика тройки. Что, если тройка, вокруг которой «гремит и становится ветром разорванный воздух», — летит прямо на нас? Бросаясь к народу, мы бросаемся прямо под ноги бешеной тройке, на верную гибель. <...>

Ноябрь 1908 г.

Не в силах совладать с руководством АвтоВАЗа,а также «прогибаясь» под давлением владельцев крупных автосалонов, правительство приняло постановление, выравнивающее размер таможенных платежей при ввозе в Россию подержанных иномарок возрастом от 3 до 7 лет. Согласно ему, юридические и физические лица теперь будут платить по единому тарифу за растаможку машин. Ранее «физлица» пользовались значительными льготами при ввозе подержанных иномарок; в итоге сумма оплаты иногда оказывалась в 2-4 раза ниже для частных лиц, чем для организаций.

Логика выравнивания очевидна. Фактически закупка на Западе подержанных иномарок гражданами в личное пользование занимает очень незначительный процент льготного импорта по сравнению с деятельностью профессиональных перегонщиков. Так что реально в стране появлялся еще один рынок продажи автомобилей - «серый». И цены на нем были вполне доступны для многих представителей российского «среднего класса». То есть перегонщики превратились в очень серьезного конкурента все того же ВАЗа. Теперь же, после последнего новшества, цены на подержанные автомобили вырастут - уже в который раз. И наши сограждане будут вынуждены или опять «затягивать пояса», дабы приобрести вожделенного «железного коня», либо, скрипя зубами, покупать убогонькую продукцию завода имени товарища Тольятти.

Казалось бы, можно порадоваться за правительство, которое поддерживает отечественного производителя. Однако на самом деле радоваться тут нечему. Наше правительство в данном случае поддерживает не отечественное производство, а отечественных «генералов автопрома», превративших ВАЗ в отличную кормушку для себя. Мы уже писали в одном из номеров нашей газеты, что финансовая деятельность ВАЗа вызвала ряд серьезных нареканий у проверявших его аудиторов. Имеет «зуб» на ВАЗ и Генпрокуратура. Все это говорит о том, что те доходы, что получает ВАЗ за счет своего фактически монопольного положения на авторынке, используются не для разработки новых технологий и повышения качества продукции, а на какие-то иные цели. Что, кстати, и вызывает вполне оправданный гнев замгенпрокурора Колесникова, уже как-то в открытую пригрозившего лично Каданникову.

Второе: какими бы благими пожеланиями ни руководствовалось правительство, но то, что его действия серьезно ущемляют интересы российских потребителей, - очевидно. Причем не только материально. Когда дело касалось старых иномарок, у такого решения,по крайней мере, имелась своя логика: не дать России превратиться в мировую автосвалку. Но иномарки в возрасте от 3 до 7 лет в подавляющем большинстве гораздо более пригодны к эксплуатации, чем новые российские машины, хотя подчастую и смыкаются с ними по цене – или, точнее, смыкались до введения новых тарифов. О «достижениях» же российского автопрома вполне наглядно дает понять та «эпидемия» катастроф «газелей», что недавно прокатилась по дорогам страны. В итоге только в Москве было снято с эксплуатации более 1200 этих «гробов на колесиках». То есть правительство не только залезло в карман россиянина, но еще и заставляет его подвергать свою жизнь опасности - поскольку езда на том, что Каданников называет продукцией своего предприятия, весьма и весьма опасна.

Единственным оправданием могло бы стать то объяснение, что таким образом создаются предпосылки для строительства в России дочерних предприятий западных автогигантов. Но, надо сказать, на сегодня это слабое оправдание. Производства новых доступных авто в России до сих пор нет - хотя бы потому, что новый автомобиль западной марки всегда стоит дороже, чем «жигули». Ну, а то, что производится, производится небольшим тиражом и для клиента с достатком, явно выше среднего. И, несмотря на последовательное ужесточение правительством таможенного режима, пока что на горизонте не видно новых больших контрактов на строительство автопредприятий в России.

В понедельник в Москве сотрудники ФСБ, Генпрокуратуры и Главного управления собственной безопасности МВД России задержали высокопоставленных работников МВД и МЧС. Пока задержанным предъявлено обвинение в вымогательстве, фальсификации уголовных дел и превышении служебных полномочий. Уже сейчас можно с удовлетворением отметить, что предвыборный неизбежный PR-эффект этой акции не помешал ее главному предназначению. Вот что об этом событии рассказал сам глава МВД Борис Грызлов: «Установлено, что сотрудники одного из отделов управления уголовного розыска Москвы подбрасывали гражданам оружие, боеприпасы и наркотики с целью дальнейшего шантажа. Организовывали обыски, возбуждали уголовные дела и прекращали их за деньги. Есть случаи, когда по сфабрикованным материалам люди получали реальные сроки заключения». К этому времени обыски шли более чем на 40 объектах: в служебных кабинетах, квартирах, на дачах, в банках. В результате в СИЗО «Лефортово» оказались шесть старших офицеров МУРа и генерал-лейтенант – начальник службы собственной безопасности МЧС РФ. Задержанных допрашивают. По некоторым данным, одно из направлений этого дела – громкие заказные убийства последнего времени, однако это - пока неподтвержденная информация. Но и того, что сообщено официально, хватает с лихвой: крышевание подпольных оружейных цехов, контроль над целой сетью игорного бизнеса, индустрия подставных уголовных дел, махинации с наркотиками…

Дело это, вне всякого сомнения, политическое, и последствия его – тоже. Управление безопасности МЧС – одна из ключевых структур министерства. Глава УБ МЧС имеет прямой выход на Шойгу. Так что, оказывается, у героя-министра в оранжевой куртке в ближнем круге был не просто нечистоплотный человек, а самый настоящий гангстер. А ведь Шойгу – не только доживший до нашего времени «мамонт» эпохи ЕБНа. Он играет огромную роль в формировании партийных списков «Едроса». Именно поэтому дело офицеров-«оборотней» как-то уж смахивает на лопату, которой закопают политическую карьеру Шойгу. Теперь уже Шойгу вряд ли окажется в первой тройке «Единой России». И ещё вопрос - останется он на своем посту или же отправится в почётную отставку куда-нибудь в Совет безопасности – в компанию к Рушайло, чей зам Орлов объявлен в международный розыск, и скандальному «батьке Наздрату»? Понятно, что самое частное для Шойгу - сейчас просто уйти на покой, что мы ему настоятельно рекомендуем. Но на это рассчитывать не приходится - слишком уж хорошо мы знаем, что его оранжевая куртка - не более чем имидж.

Это – один из самых приятных моментов в этом деле. Почему приятный - долго объяснять, кто интересуется, советую почитать публикации «Времени» о том, как Шойгу Ленск восстанавливал. Да и вообще вся эта история, можно сказать, обнадеживает - несмотря на то, что тень «дела о коробке из-под ксерокса» так и вьется над ней. Политика политикой, но рэкетиров в погонах необходимо ловить и сажать – без разницы, предвыборный год на дворе или нет. И, наконец, последнее. Понятно, что нынешнее дело «оборотней» показало нам лишь верхушку того айсберга под названием коррупция в силовых структурах, который уже не первый год топит Россию. И, откровенно говоря, сейчас трудно сказать, хватит ли у власти пороху, чтобы разнести эту смерзшуюся глыбу нечисти на мелкие кусочки. Зато с уверенностью можно сказать то, что такие дела станут обычным делом в первый же год прихода к власти нас, патриотов. Мы не оставим в покое ни одного ворюгу, ни одного взяточника, какие бы погоны он ни носил и в каком бы кресле ни сидел. Уж у нас пороху хватит, чтобы освободить народ от бандитов во власти. Да и от простых бандитов - тоже.

“И было тогда такое лютое время Божия гнева, что люди не чаяли впредь спасения себе; чуть не вся земля Русская опустела; и прозвали старики наши это лютое время – лихолетье, потому что тогда была на Русскую землю такая беда, какой не бывало от начала мира: великий гнев Божий на людях, глады, моры... звери поедали живых людей, и люди людей ели; и пленение было великое людям! Жигимонт, польский король, велел все Московское государство предать огню и мечу и ниспровергнуть всю красоту благолепия земли Русской за то, что мы не хотели признать царем на Москве некрещеного сына его Владислава... Но Господь услышал молитву людей своих... и послал к ним ангела своего, да умирит всю землю и соймет тягость со всех людей своих”.

Москва, Кремль, год от рождества Христова 1610.

Все было как всегда, все та же мягкая шелковая ряса, привычная тяжесть патриаршей панагии на толстой золотой цепи, благоговейная внимательность слуг, иереев и дьяков. Гермоген по-прежнему жил в патриарших кремлевских палатах, среди любимых икон и привычного дорогого убранства. Он был умерен в еде, но для гостей еще пышнее и богаче стал его патриарший стол во время трапез - поляки и новоявленные бояре, получившие титул от лжеДмитрия Второго, набиваясь на дружбу, чуть не каждый день присылали бочонки токайского и рейнского вина, кадки волжской икры и копченых целиковых осетров. Распоряжения Гермогена по-прежнему почтительно выслушивали, записывали и исполняли еще реже, чем раньше. Так уж повелось на Руси в начале семнадцатого века, начиная с последних лет царствования Бориса Годунова, что у каждого завелось свое мнение, исчез страх божий в людях и подчиняться духовной и светской власти стало считаться глупо и едва ли не постыдно. Теперь, когда развал страны дошел до логичного завершения, Кремль и столицу оккупировали поляк и изменники, его, русского Патриарха, только выслушивали, а все дела всегда вершили по-своему.

Вечерами и по утрам воскресений, в часы, не занятые службой, слух Гермогена терзали отдаленный гул органа и нестройное хоровое пение на латыни. Выстроив костел в Кремле на месте запустевшего двора усопшего государя Бориса Годунова, поляки специально не закрывали двери во время месс и орали гимны во всю мощь отполированных горилкой глоток.

Но что мог поделать он один, пожилой, смертельно уставший, содержавшийся фактически под домашним арестом, со всех сторон окруженный предателями Православный Патриарх, когда разбито и разбежалось русское войско, нет на престоле царя, изменила знать, всяк думает лишь о своей голове и кармане, оккупированы иноземцами приграничные города – Новгород, Смоленск, отделились земли Украины и порубежных казаков?

Насчет власти “цивилизованной” Польши Гермоген не обольщался, он помнил слова понаехавших оттуда иудеев-купцов: “Дайте нам контроль за деньгами страны, и нам не важно, кто будет сидеть на троне!” На троне в Польше сидел король Жигимонт (Сигизмунд по-латыни), а всей казной Руси распоряжался пока “возлюбленный друг великого Короля Польского Федька Андронов со товарищами”. Только вот надолго ли?

Но его, Патриарха Гермогена, пока ведь никто не трогал! Коль есть шанс спастись самому, может, так и надо, как предыдущий русский царь Василий Шуйский – тихо сидеть в Кремле, молиться по возможности Богу, спокойно наблюдать, как отпадают от Руси область за областью, город за городом, как жгут и превращают в костелы храмы и церкви на Украине, как души людские одна за другой улавливают в сети сектанты и католики? Ведь при первой же попытке сопротивления его и немногих верных иноков просто уморят. Так не лучше ли уцелеть, чтоб хоть молитвой и утешением облегчить участь гибнущего народа?

Гермоген уж раз чуть не погиб, ввязавшись в политику. Спас, не выдал на пытке, посланный к русским повстанцам с грамотами верный батюшка. Но догадываясь, откуда ветер дует, снаряжая гонца к королю Жигимонту, засевшие в Кремле поляки дали Патриарху прочесть свое донесение. “А в том же часе... изымав попа-лазутчика. Попа пытали, не тайно, но созвав много дворян и гостей, и старост, и соцких, и тот поп в распросе и на пытке сказывал, ... что по ссылке со многими московскими людьми умыслил: пришед войском под Москву, войти в Кремль-город от реки Водяными воротами и тайниками, которые там вымурованы суть, и... людей польских и литовских, кои вместе стояли ...побить... И поп за то по приговору боярскому на кол посажен, и тую мову свою смертию окончил и закрепил.”

Конечно, Гермоген понимал, что глупо браться не за свое дело. Во-первых, не должно церкви вмешиваться в мирские дела. Во-вторых, не ему, бесхитростному и прямому, сговариваться с людьми, посылать тайные грамоты, скрытно сбирать деньги на православное войско. Не ему! Но тогда кому же?

Он знал, что свершат оккупанты, если их не остановить, уже в ближайшие годы. Точно так же действовали католики в когда-то православно-языческой Литве, на Западной Украине и в Молдове (бывшей Красной Руси, Великом Княжестве Галицком).

О, нет, никто не будет людей насильно перекрещивать в католичество, расказачивать и разрусифицировать (хоть и такое возможно!) Просто объявят Свободу Совести, понастроят на папские деньги костелов, с красивой органной музыкой, с прельстительными картинами смазливых девок, нарисованными несравненными итальянскими живописцами. Пригласят из Европы деятельных пасторов, всегда готовых помочь материально – бедным советом и рекомендацией к власть имущим – богатым, станут бесплатно учить русских детей в воскресных католических школах (количество-то серебреников у Папы немеренное!). Воеводами и боярами станут назначать впредь только нехристей, католиков и приспособленцев, которым лишь бы набить карман, а там хоть трава не расти. Постепенно станет иноверной вся русская знать, понаедут на Русь другие народы, и русские, православные люди исчезнут, как исчезли в Литве, как исчезли на Красной Руси, превращенной католиками в Молдову и Западную Украину. Будут другие люди, другие города и, может быть, другая речь. И НЕ БУДЕТ БОЛЬШЕ НИКОГДА НИ ЗОЛОТЫХ КУПОЛОВ ЦЕРКВЕЙ, НИ ИКОН, НИ КОЛОКОЛЬНОГО ЗВОНА, ни бородатых степенных мужиков, ни русоголовых детей, ни добрых молодцев – косая сажень в плечах, ни катающихся с ними на Масленицу в санях розовощеких, смеющихся русских девушек. Исчезнет все, что любим мы, русские!

Со стен, со старинных икон, нарисованных русскими изографами, и Спас Ярое Око, и скорбная Богоматерь, и добрый Никола молча внушали Гермогену: НЕТ! ЭТОГО НЕЛЬЗЯ ДОПУСТИТЬ!

Потому во все концы необъятной Руси полетели его, патриаршьи грамоты. Гермоген призывал русских людей “целовать крест, стоять за дом Пречистой Богородицы и за чудотворные мощи, за святые Божии церкви и за православную христианскую веру... не целовать креста польскому королю, не служить ему и очистить Московское царство от всех поляков и литовцев”. Потому восстали города, пропадали на русских дорогах гонцы и фуражиры поляков. Потому в марте 1611 года, русское ополчение по трем дорогам надвигалось на захваченный оккупантами стольный город Москву.

В Кремле перепуганные изменники-бояре, подбиваемые поляками, приступили к Гермогену. Михаил Салтыков, ругаясь по-черному и матерно, говорил Патриарху: “ Ты писал по городам, велел им собираться да идти под Москву; теперь отпиши им, чтоб не ходили!”3. Мужественный Патриарх так отвечал предавчикам: “Коли ты и все изменники, что с тобою, а с вами и королевские люди, коли все вы выйдете из Москвы вон, я отпишу к ним, чтоб воротились назад... Я, смиренный, благословляю их, чтоб они совершили начатое непременно, не уставали бы, пока увидят желаемое: уже я вижу, что истинная вера попирается от еретиков и от вас, изменников, и приходит Москве конечное разорение и запустение святых Божиих церквей; не могу слышать латинского пения, а латины костел устроили на дворе Бориса”3. В ответ на слова владыки предатель Мишка Салтыков закричал: “Я убью тебя!”, выхватил из-за пояса нож и замахнулся на Гермогена. Патриарх осенил его крестом и спокойно произнес: “Не страшусь ножа твоего, но вооружаюсь силою Креста Христова...” Мишка Салтыков упал на колени, взревел в голос от ярости, предчувствия расплаты, страха и бессилия, затем несколько раз ножом ударил в деревянные доски пола. Подхватив обезумевшего боярина под руки, ни с чем ушли от Гермогена изменники. После свершилось невиданное на Руси - Патриарх был заключен предателями под стражу.

Но и из заточения рассылались Гермогеном по русским городам грамоты, призывавшие не признавать католическую девку Маринку Мнишек и сына ее от Тушинского Вора, лжеДмитрия Второго. Одинаково отвергались притязания короля польского и всех самозванцев, домогавшихся царского престола без законного на то права. Говорилось, что только вся русская земля, правильно и полно представленная выборными на Земском Соборе, сможет выбрать законного государя, “кого нам Бог даст”. А пока нужно соединиться против поляков, бунтовщиков и предателей Отечества.

Призыв был услышан. Из Рязани, Коломны, с Украины и Владимирщины шли и шли к Москве русские воины, в числе их обычные к бою, хорошо вооруженные дворяне и казаки. Из Нижнего Новгорода вели ополчение страшный для поляков князь Пожарский и великодушный гражданин Козьма Минин. Напуганный таким развитием событий в Кремле, польский гетман Гонсевский явился к заключенному Патриарху Гермогену и грубо сказал: “Ты – первый зачинщик измены и всего возмущения. По твоему письму ратные люди идут к Москве! ... Отпиши им теперь, чтобы отошли, а то мы велим уморить тебя злою смертью”. Но мужественный старец так отвечал оккупанту: “Да будет над ними милость от Бога и от нашего смирения благословение, а на изменников да излиется от Бога гнев, а от нашего смирения да будут прокляты в сем веке и в будущем”3. За речи такие Гермогена еще теснее заперли в подземелье Чудова монастыря, морили голодом, от чего он и умер 17 февраля 1612 года.

26 октября 1612 года голод и безнадежность положения заставили польский гарнизон Кремля сложить оружие. С правлением оккупантов на Руси было покончено.

“На другой день (27-го) два крестных хода – один из церкви Казанской Божией Матери, а другой от Ивана Великого, отряды ополченцев и казаков сошлись на Лобном месте (Красной площади), где архимандрит Троицкой лавры отслужил благодарственный молебен; сюда же крестным ходом прибыло духовенство, неся с собою икону Владимирской Божией Матери. При виде этой неоценимой иконы, которую считали погибшей, изрубленной поляками, все множество народа зарыдало.” Так закончилась Смутное Время в Московском государстве. Чтобы вновь повториться через 380 лет.

Через сорок лет после мученической кончины тело Святейшего Патриарха было перенесено в Успенский Собор Московского Кремля. Там гробница святого Патриарха Гермогена находится и теперь.

В небесах, у престола Всевышнего, моли Бога о нас, молитвенник и заступник земли Русской, Святейший Патриарх Гермоген!

Александр ИВАНОВ

Еще Петр Чаадаев и Федор Достоевский рассуждали о «всечеловечности» русской культуры. Мол, отсутствие «своей жизни» («национального эгоизма») является условием для особого понимания «чужой жизни» («вселенской миссии»). И вообще, всечеловечность являет «сущность нашего национального самосознания». Говорилось сие в «золотой век» русской культуры. Всечеловечность всечеловечностью, а наши гении в те времена цвели, да и не одна пушка вскоре не могла выстрелить в Европе без согласия России. Не то – ныне. Думаю, что и Петр Яковлевич, и Федор Михайлович при всей своей любви к идее всечеловечности и представить не могли, что сегодня ни о какой русской культуре и речи нет - недавно состоявшийся в Санкт-Петербурге Госсовет был посвящен «развитию российской культуры». Похоже, что подмена терминов в данном случае вовсе не дань толерантности, а сознательная установка, поскольку основные доклады на мероприятии прозвучали из уст Эдуарда Эргардовича Росселя и Михаила Ефимовича Швыдкого, которые, рассуждая о российской культуре (стержень которой – культура русская и русский язык, который, слава Богу, еще не переименовали в «россиянский»), должны были бы «забыть» о своих национальностях и продемонстрировать подлинную «всечеловечность».

Впрочем, если стратегическую цель нашего государства видеть в стремлении к «Вавилонскому смешению языков и народов», а под культурными ценностями подразумевать некий «мировой продукт», который мы должны распространить на родной почве, тогда Госсовет идет верной дорогой. Эдуард Россель озвучил на заседании тезисы доклада, который являет собой плод «коллективного разума» (в рабочую группу по его подготовке входили представители Администрации Президента, специалисты федеральных министерств и ведомств, депутаты Госдумы, члены Совета Федерации, деятели культуры). Следовательно, общественность получила возможность ознакомиться с документом, отражающим уровень осмысления современных культурных реалий частью правящей элиты нашего государства.

Конечно, было бы странно ожидать каких-то философских высот от чиновников (и членов аппарата, которые, в основном, и сочиняют «болванки» для подобных документов), но ведь в рабочую группу входили и «деятели культуры». Именно они должны были хотя бы обозначить главные вопросы в нашей культурной политике. А именно: если человеческую культуру составляют ценностные «продукты» каждого народа в совокупности, то не пора ли нам, наряду со «всемирной всеотзывчивостью», подумать и о «национальном эгоизме»? (Как это делают, допустим, США, агрессивно навязывая всему миру свои кинофильмы, свою поп-музыку, свои ценностные установки). И в связи с этим вспомнить о национальном самосознании, которое как раз и является двигателем культурного процесса. Ведь нынешняя культурная политика в России является космополитической по своей сущности. Яркий пример тому - стенания наших электронных СМИ (в том числе и государственных) по поводу поп-группы «Тату», занявшей на конкурсе Евровидения не первое место, а третье. В капиталистической и рыночной Англии, оплоте демократии, «Тату» запретили, а наши комментаторы в новостных программах почти лили слёзы от «обиды». И никто не взялся проанализировать тексты прозвучавшей песни, где есть и такие перлы: «Кто-то не хочет, кто-то не любит, кто-то отстанет, кто-то соскочит, кто-то устанет и перехочет». И это в стране с величайшей песенной культурой!..

На фоне убогой культурной среды (именно она ныне «на виду»), некоторые тезисы доклада кажутся весьма эклектичными. Например: «Наш многонациональный творческий процесс должен стать частью мирового творческого процесса. Здесь требуется качественная активизация по участию российских культурных проектов в крупнейших международных форумах и фестивалях». Но что понимать под «мировым творческим процессом»? Глобализацию в культуре? Конкурс «Евровидение»? Но в этом случае национальность не имеет никакого (даже этнографического) значения, не говоря уж о материях более высоких.

Впрочем, в докладе есть и совершенно бесспорные мысли. «Общество сегодня не имеет действенного механизма правовой защиты от культурного экстремизма, деструктивных явлений культуры, подавляющих и развращающих психику и сознание людей». Однако же получить эту защиту в ближайшее время не представляется возможным. И вот почему. В условиях, когда министр культуры РФ позволяет себе высказывать и развивать провокационные гипотезы, что русский фашизм страшнее немецкого или что русский язык невозможен без мата (кстати, удивительные примеры национальной бестактности), трудно ждать появления каких-либо «действенных механизмов». Не будет же Михаил Швыдкой, наподобие унтер-офицерской вдовы сам себя пороть и подавать на себя в суд?! Кстати, именно это обстоятельство является опровержением еще одного тезиса доклада: «На сегодня в стране отсутствует концепция государственной культурной политики». Напротив, вся феерическая деятельность нынешнего министра, начиная с его санкции на показ по государственному телевидению оргий с участием «человека, похожего не генерального прокурора», и заканчивая нынешним скандалом вокруг коллекции Балдина, свидетельствует, что у нас существует совершенно осознанная, тщательно продуманная культурная политика. Государственной или антигосударственной является она?! Ответ на этот вопрос однозначен: разумеется, государственной. Правда, в данном случае нам нужно углубиться в вопрос: какое государство мы строим? Но это уже тема для отдельно разговора…

Госсовет «по культуре» закончился поручением Президента правительству РФ. Сколь действенны будут принятые меры, мы может судить по мероприятиям подобного рода: у нас уже были заседания Госсовета, посвященные развитию образования, спорта и физической культуры. Еще раз процитируем доклад Э. Росселя: «Развитие духовных процессов нуждается в политической воле не только федерального руководства, но и региональных лидеров, каждого из нас». И всё-таки: речь идет, прежде всего, о политической воле первых лиц государства. Как тут ни вспомнить Петра I и его творение – культурную столицу России, трехсотлетие которой недавно было отпраздновано с таким размахом...

Лидия СЫЧЕВА